Час настанет
Владимир Лучит
ЧАС НАСТАНЕТ
Всё ж, верится, придёт та самая желанная пора и час настанет Тот, сужденный – когда как будто пелена спадёт слепая с глаз людей, И Истина, со Своего лица тогда откинув тайны покрывало, им предстанет Во всей одновременно сложности и простоте Своей; Тогда ж, забрезжив, словно в утреннем редеющем тумане, Сплошь преисполненная многоцветных радуг и приветливо сверкающих огней, Ширь Мироздания иная уж пред ними распахнётся – И Жизнь Единая, Жизнь Вечная, словно от сна опомнившись, в сердцах их встрепенётся!
ПОДВИГ ЖИЗНИ
Лишь пребывать всегда в движении, всегда – как у пути ещё начала, Также всегда – как в неустанном предстоянье перед Вечности лицом, И в будни тусклые неугасимым факелом чтобы душа пылала, Мир вместе с Солнцем наполняя своим собственным и светом, и теплом, – Или не в этом заключаться воплощение и будет идеала Служенья людям и Творцу, сам подвиг жизни разве состоит не в том? А если так, то и ненастья грозовые, и невзгоды Благословенны все, их непреложным смыслом освящающие наши дни и годы!
SEMPER IN MOTU*
Нельзя ни приостановиться и ни в сторону свернуть, Тем более податься вспять благословенной той дороги, Которой имя – жизнь; и в ней уже бывает невозможно обминуть Этапы возмужанья сужденные все, её боренья и тревоги. – Нет, никуда, однажды став на этот многотрудный путь, Уж будет не сойти с него, доколе держат человека его ноги… Но на поверку, что в действительности означает жить, Как не извечному движению её вперёд лишь самому служить?!
*Всегда в движении (лат.)
НЕЗРИМЫЙ МЕЖДУ НАМИ
Кто даст ответ, откуда, как возникло это грандиозное Созданье, Что в обиходе мы Вселенною и Космосом зовём? Кто, Самовластный, по Нему рассеял трепетное тихое мерцанье, Сплошь, как росой, усыпав звёздами безбрежный окоём, К разумной жизни человека пробудил, вдохнув Дыханье В него Своё, Престол Свой в сердце утвердив его же чутком и живом?.. Кто, безымянный, служит сущему – неведомый, незримый между нами – Не чая мзды, Своими дивно-совершенными трудами?!
В ЖИЗНЕННОМ ПЛАВАНИИ
Жизнь перед нами предстаёт как бы волнующимся беспокойно морем, Скрывающим от наших глаз своё глубокое таинственное дно. Под ветром, вечно не стихающим, случается, то омрачённым, в горе, То в бурной радости – все светлые – тона окрашивается оно. Не все ли мы, по сути, вечные лишь странники, затерянные на его просторе, И мглистых берегов его нам видеть тоже не дано... И всё же явленного горизонта даль светлей становится с годами, А вместе с нею глубина его – всё более прозрачною под нами…
