Ни колоску, ни зёрнышку

НИ КОЛОСКУ, НИ ЗЁРНЫШКУ

Во днях земных скорее прочь гони дурман житейской скуки, Прочь от себя гони ленивую знобящую тоску: Покоя праздного бы – века на току – Да никогда не знали ни душа, ни руки; В делах обыденных, в неутомимых странствиях, в науке… Подобно как при молотьбе, будь неизменно начеку, – Дабы зазря пропасть не дать ни колоску, Ни зёрнышку, по нераденью, в житном пуке!

КАК В ВЕЩЕМ ЗАБЫТЬИ

В любви и радости возжжёнными, сердечными огнями, Как факелом в руке своей, дорогу жизни освети! – Чтоб с ними было веселее и светлей по ней идти, Манил к себе, звал горизонт, а пыль искрилась под ногами; Чтоб уж земными, здесь тебе ещё отпущенными днями В какой-то миг, как будто в сладостном, но вещем забытьи, Предстали все этапы дольнего нелёгкого пути – Пути сияющего горнего порогом и вратами!

ВО ВСЕ ЧАСЫ

                Спешите делать добро.
                Доктор Гааз
    

Калеке жалкому ли, старику ли немощному руку протяни, Ободри добрым словом в жизненном ослабшего боренье, Душою страждущему – с искренним участием в сомненье Минутой ни единой не повремени... Где только можно, намывай добро, старателю сродни, Во все часы, в седьмом поту, в долготерпенье – Чтобы слились в служенье Правде жизни как одно мгновенье Земные все тебе – прежде всего для этого – отпущенные дни!

В ОПЫТЕ ЗЕМНОМ

Многозначительность во всём – Черта особая великого искусства; Также всегда возвышенные чувства, Духовный ощутим подъём... Питаемое звёздным молоком, Волнуясь, пенится и бьётся его русло – Но, словно масло, в нём загусло Терпенье в опыте земном.

Нет, всё же...

                Когда люди думают, что солнце заходит,
                оно на самом деле лишь поворачивается.
                Упанишады
    

Нет, всё же весь наверняка не умирает человек, Как смерти нет, как таковой, в самой вечно-живой природе: Однажды где-то жизни на внезапном резком повороте, Покинув с облегченьем бренный этот страстотерпный брег, Душа за годы подуставшая его под сенью ангельских опек Сил наберётся новых, свежих на свободе... Пускай безвидная наступит ночь, сменяя день в работе – Наутро тот опять оставит свой, лишь временный, ночлег!