Старому другу

Двадцатый год — веселье и тревоги Делить вдвоем велел нам вышний рок. Ужель теперь для остальной дороги Житейский нас разъединит поток?

Заключены в темнице мира тленной И дань платя царящей суете, Свободны мы в божнице сокровенной Не изменять возвышенной мечте.

Пусть гибнет все, что правды не выносит, Но сохраним же вечности залог,— Того, что дух бессмертный тайно просит, Что явно обещал бессмертный Бог.