* * *

Шмель сладостно зудит внутри цветка и взревывает, как бомбардировщик. Иван синюшный, Марья из желтка, шмель плюшевый, ореховая роща,

коленные суставы ломких трав и клевера медовые сосочки... Шмель взлетывает, Марью потоптав, и едет к новой, пламенный и сочный.

Гулена, сластолюбец, сердцеед, от этих игр у Марьи могут дети!.. А он приник, заныл, оцепенел — и вот уже выруливает к третьей;

и на роскошный, сказочный разврат, не выходя из солнечной нирваны, без ревности, но с завистью глядят синюшные бессильные Иваны.