Бледная Мария

Лепестки секунд часа ожидания опадают, лицо твое бесстыдно обнажая. Я стою в утреннем тумане влагой юности подернут. Монолог молчанья, обращенный к узким мерцающим стенам, делает их глубокими и зеркальными; и те же простые кольца света, что размывают кривую усмешку и память, сходят толчками в узоры, рождая уверенность в близкую встречу.

Ты всегда за ними, всегда в их центре.

Роза времени колеблется, скрывая твою походку. Я рассеян в драгоценной немеркнущей пыли твоего приближенья. Как разносит меня кругами.

Бледен. Бледен цвет. Бледен цвет лица. Бледен цвет моего причастья. Я недостоин.

Страшно мне. Если тебя случайно заметят люди, лунатики на кромках площадей и улиц, если тебя... Спеши в зал ожидания безгранный и зеркальный (утро цепенеет в нетронутом бутоне без имени и очертаний; серебряное в тусклом от тяжести лучистой холодеет).

Прозрачное имя твое, Мария.

Странно мне видеть себя пустым, пустым, в черной одежде, под часами и произносить про себя имя, которое было когда-то моим, и одновременно видеть себя в глазах твоих ушедшим далеко, в центре проникновенной печали. Эти губы светятся от молчания, и эта лучистая пустота, что поддерживает бесконечно падающее сердце, что падает в центре проникновенной печали. Страшно и радостно мне тонуть, как бесшумно сматывается нить, обнажая серебряного паука вещей и помыслов, обнажая серебряную пустоту зеркала, где все образы слиты в напряженье странно знакомого взгляда. Кроме лица моего, нет ничего.

Почему мне хочется плакать, вспоминая то, чего не было? Эти простые кольца света, с их помощью я удерживаю тебя перед собой и открываюсь водам источника, бледному цвету. И сливаются губы со своим отраженьем.