* * *

Девятнадцатый век или ЖЭК номер шесть оказал мне изысканно-странную честь жить последним жильцом в красном доме на слом с раскладушкой, картошкой и дряхлым котом. На последние деньги — четыре рубля — я купила коту красный окорок для того, чтоб за весь побирушкин свой век он наелся, как ест каждый день человек, там, напротив, за кактусом, чистым окном, а наевшись, ходил бы за мною гуськом он по всем этажам в красном доме на слом. Во дворе на столбе проживали часы. Семь пробьет, а в восьмом приходили друзья, и жалели они то кота, то меня, то меня, то кота и печенье и сыр доставали как дар и съедали дары, и при лампе о жизни кричали своей. Мы жалели гостей как хороших людей, что не знали, о как мы с котом прехитры, как мы ждем проводить и окончить содом, и обратно нестись — кот со мной, я с котом, а вернувшись, ходить и ходить все гуськом о по всем этажам в красном доме на слом.