* * *

Он под вечер садится за письменный стол И в окно угловое глядит. Там котельной трубы возвышается ствол И большая ворона сидит.

Птица тоже как будто косит на него, Но не взглядом, сводящим с ума: Нет, не ворон Эдгара, всего ничего, Городская ворона, кума.

Он бросает на прошлое мысленный взор, Заурядное, в целом, житье: Неудачи, удачи... Он смотрит в упор На беду — и не видит ее.

То и страшно, что в фокусе вечно не то, Что бедою не стыдно назвать. Отвлекаясь, подводные съемки Кусто Начинает герой вспоминать.

Тот неверный, невнятный, расплывшийся мир, Где поверхность уже не видна, Слух слабеет, теряется ориентир, Да и жизни другая цена.

И пока его мысль подбирает слова, Сквозь хандру пробиваясь с трудом, Цепенеют деревья, спадает листва, И вода покрывается льдом.