* * *

Шутишь, балуешь или шалишь — все затянуты в заговор этот: сладкий дым петербургского лета и Смоленского кладбища тишь. Будь что будет! Пока догорит над заливом белесое око, тем и живы, что выйдет нам боком все, что каждый из нас говорит. Что Эллада! Там Лесбос и Крит. Мы — на острове не именитом, позаброшенном, полузабытом, над которым стервятник парит. И в горячем дыханье болот, в жадном чмоканье белого ила слезы, кровь, или праведный пот ни цены не имеют, ни силы. Только словом душа и жива, сладкой болью несказанной ласки. Кто смолчал, тот и предал огласке многоточие тонкого шва. Шутишь, балуешь или шалишь — все затянуты в заговор этот: сладкий дым петербургского лета и Смоленского кладбища тишь.