* * *

Жизнь сузилась, как губы в поцелуе Иуды, слиплась, как презерватив использованный, жизнь предотвратив, красуясь и беснуясь всуе.

В кинематографе интим и Страшный суд в салонных пересудах изобразив, жизнь сузилась до зуда в сосудах, до вояжа в Крым.

Мокрицей под крутою солью жизнь извивается, сочится, тает... Нет! И только серебристый след исходит неизбывной болью.