* * *

На высоте российского обмана кружилась птица празднично и пьяно, людская дичь давно приелась ей. Что там внизу — проказа иль столица, кто там добреет, махровеет, злится? — Избави меня, Боже, от кровей.

Во сне, венчаясь кругом ежегодным, я опадал листвой, чтоб стать несходным подобием безумца-воробья, в невидимые веси протяженным, окаменеть каким-нибудь блаженным за станом очумевшего вранья.