* * *

Элегических числ от листа потревоженных мягко, не задувший свечи, освещаешь пространство — вестимо! Каждый звук, как ракушка — проевшая камень пиявка; силой родственной крови, пресыщенной, но неделимой.

Песнь, сама по себе развивайся и знайся с подобной. Не смотри на часы, человек, обеспеченный чудом. Сколько выспренных знаков на улице нашей загробной: не познавших пределов своей амплитуды.

Здравствуй, лирик, ньютоновой крепи не знающий, здравствуй! Здравствуй, трагик, познавший ньютоновы крепи. Отлетаю. Листок стихотворный не властвуй! Глупо только в пустыне, но наши умнейшие степи научили летать не одни только тучи железа, — этим тучам подстать наши души словесного среза.

Так о чем же я начал? О гласных, согласных и прочих — соглядатаях сердца! Ракушках, камнях и цветочных испарениях: муки, вражды и любови! Здравствуй, ветер степных и счастливых низовий.