* * *

Открыв окно, глядит в окно, как в бездну ангелы глядят, а рифмы, — значит, не дано, — как зубы мудрости, болят.

Он до утра на бабе мерз, — с похмелья кровью налит глаз. Венера, алая как Марс, — к таким стихам не пишут глосс?

И вдоль стены сто лучших книг уже осмыслить не суметь. На что истратил жизни миг? на смерть, как водится, на смерть.

Кривое зеркало в уме. Посыпался соленый дождь. И не хотел, чтобы в тюрьме рождался сын, рождалась дочь.

В похмельном ледяном поту, — ох жизнь моя, ты — смерть моя! — завыл на красную звезду из ямы собственного «я»!